Речь и умственное развитие. Обобщения. Знаки
Речь и умственное развитие.
Обобщения.
"Часы", - говорим мы малышу, показывая на маленькие наручные часики и на большие стенные часы, на будильник и на уличные часы. "Пуговица", - учим мы говорить и про черную пуговицу на пиджаке у отца, и про маленькую белую пуговицу на рубашке.
Усвоить, что одинаково могут называться предметы со столь различными внешними свойствами, малышу трудно. Мы-то их называем одинаково потому, что роль их в нашем обиходе одинакова - часы, какие бы они ни были, показывают время, пуговица любой формы должна застегиваться. Но ведь ребенок еще не знает этого! И если бы он не усваивал с нашей помощью разнообразных предметных действий, если бы не постигал, для чего нужны те или иные вещи, как с ними обращаться, - овладеть обобщением предметов он был бы просто не в состоянии.
Ведь замечаемые нами в речи ребенка второго года жизни его собственные слова-обобщения относятся, как правило, к совершенно разным предметам, сходство которых подмечается по случайным признакам, причем эти признаки могут все время меняться. Малыш называет кошку просто "кх". Затем он начинает применять это слово к меховому воротнику (он такой же пушистый), потом к мелким блестящим предметам (из-за сходства с глазами кошки?), к вилке (познакомился с кошачьими коготками!) и даже... к портретам бабушки и дедушки (здесь, по-видимому, тоже главным оказались глаза).
Взрослых, конечно, такие случаи первое время забавляют, но вскоре малышу все более последовательнот начинают внушать, что слово с предметом связаны определенным образом. И он усваивает это, причем иногда заходит так далеко, что превращает название предмета как бы в имя собственное: только его любимый красно-синий мяч - "мя", любой другой мяч этого имени не достоин.
Как же учить ребенка обобщать? Вы должны учесть, что словесное "натаскивание" ребенка, чем расширение опыта его действий с игрушками, предметами быта, простейшими орудиями. Первые подлинные обобщения предметов - по их назначению, функции - возникают сначала "практически", в действии, а уж потом закрепляются в слове.
Остроумные опыты наглядно показали, какое преимущество имеет действие с предметами перед простым показыванием и покаом и называнием их.
Одной группе малышей показывали игрушки - совочек, ведерко - и учили их называть предметы. Дети запомнили названия. Тогда им дали такие же игрушки, но окрашенные в другой цвет. Если дети не переносили названий, которые они усвоили, на новые игрушки, то их пытались обучить этому специально (постепенно изменяли знакомый цвет и приучали не обращать на него внимания).
Другой же группе малышей игрушки не просто показали. Дети усваивали их названия, играя. Они совком насыпали песок, ведерком носили воду. Затем, как и в первом случае, игрушки заменяли новыми - точно такими же, но иначе окрашенными.
Было обнаружено, что во втором случае дети усваивали обобщенное значение слов лучше и быстрее. Стоило им хоть однажды поиграть в новые игрушки, как они правильно их называли.
Итак, мы обнаруживаем, что наиболее верный путь интеллектуального развития малыша - введение его в возможно более широкий круг практических действий которые должны сопровождаться, естественно, речевым развитием.
Любопытно, что у детей раннего возраста название предмета иногда связывается с его назначением чрезвычайно прочно. Когда малыш узнает, что новый предмет называется так же, как тот, с которым он уже умеет обращаться, он готов и с этим новым предметом действовать так же. Отсюда порой курьезные случаи. Двухлетний мальчик подходит к матери, держа в руке крохотный игрущечный стульчик. На вопрос ребенка: "Что это?" - мать ответила: "Стул, Сашенька". К ее величайшему удивлению, мальчик немедленно поставил стульчик на пол и начал присаживаться, всем своим видом говоря: "Раз это стул - на нем сидят".
Знаки.
Малыш поначалу "думает действием". Что же дает ему возможность начать "думать словами"?
На третьем году жизни в умственном развитии ребенка происходит важный сдвиг - в сознание его входят знаки. Мы, взрослые люди, окружены знаками и целыми системами знаков буквально со всех сторон. Язык, математическая символика, географические карты и технические чертежи, различные виды искусств, отображающие мир в картинах, музыке, танце, сигнализация на транспорте и дорожные указатели - все это системы знаков. Они очень непохожи друг на друга, но объединяет их то, что они замещают настоящие вещи, явления, их свойства и отношения. Математические знаки (цифры и символы) обозначают количественные отношения, химические формулы - состав веществ, картины - внешний облик людей и предметов.
Наиболее развитая, всеобъемлющая система знаков - это язык. Словесные рассуждения заменяют действия с предметами и с их образами, делая возможным словесно-логическое мышление. Ребенок раннего возраста такой развитой формой мышления еще не владеет. Поставьте перед ним какую-нибудь задачу - например, задачу на доставание игрушки палочкой - и спросите: "Что ты будешь делать?" Малыш либо вовсе не ответит вам, либо скажет что-нибудь вроде: "Вот сделаю - увидишь". Спросите его: "Как достать куклу с полки?" - он не скажет. Но если ему нужно ее достать, он, не задумываясь, поставит стул, залезет на него и доберется до желанной игрушки.
Итак, словесно свои действия малыш выразить не может. Вы скажете: "Но ведь дети много болтают порой, делая что-нибудь". Это так, однако прислушайтесь внимательнее: их слова просто сопровождают действие, никакого отношения к нему не имея; в лучшем случае они выражают эмоции - удовольствие от того, что все идет как надо, или неудовольствие от того, что ничего не выходит ("Ну что же это такое! Что это за безобразие!").
Почему же речь малыша не содержит пока рассуждений, которые относились бы к самому процессу решения задачи? Дело в том, что для двухлетнего ребенка слово еще не стало знаком, заместителем реального предмета или действия. Оно просто такое же свойство предмета, как любое другое - цвет, величина, форма.
Слово должно "оторваться" от предмета. Но как? После двух лет наступает время, когда дети начинают в игре отделять действие от предмета - делают вид, что пьют, или "пьют" из кубика. Это ведь уже не само питье, а его обозначение, точно так же, как кубик становится не кубиком, а "чашкой", замещая, дублируя ее. Таким образом, "знаковость" сознания возникает в практической, предметной деятельности ребенка. Слово лишь разделяет судьбу знака-предмета, знака-действия.
Усвоение того, что одно можно использовать вместо другого, - важный поворотный пункт в осознании ребенком окружающего мира. Вы можете увидеть это не только в игре, но и в других сторонах жизни малыша.
Малыш учится рисовать. В какой-то момент он начинает видеть в своих каракулях изображения реальных предметов, людей. Каракули приобретают значение, становятся знаками, графическими образами. Любопытно, что при этом очень часто рисование оказывается связанным с игрой. Вот мальчик рисует замкнутые формы, ритмично повторяя их на листе. К каждой пририсовывает расходящиеся в разные стороны линии. "Ой! - восклицает он, всматриваясь в свой рисунок, - Сколько жуков ползает!" Взрослый наклоняется над рисунком. "Вот сейчас жук убежит", - говорит ребенок и закрывает ладонью изображение. Так рисунок приобретает смысл и значение в игре, которую придумывает малыш.
Когда дети впервые овладевают "знаковостью", они склонны видеть обозначения знакомых предметов буквально во всем, по малейшему намеку. Они как бы наслаждаются этой своей способностью, стараясь извлечь из нее максимум удовольствия, подобно тому, как овладев прямохождением, они на первых порах намеренно усложняют свое передвижение, видя радость в самом процессе ходьбы, прежде недоступном для них.
Вот на стол упала капля молока. Мальчик рассматривает белую каплю на красной поверхности стола: "Смотри, мама, цыпленочек!" Теперь уже нарочно капает молоком, капля разбивается, от нее во все стороны отходят игольчатые лучики: в этой капле малыш опознает ежика. Соединяет обе капли пальцем и решает: "Змея. Она кусает и душит".
Или вдруг в игре малыш начинает по своему желанию произвольно менять имена всех близких людей: дядя - это дедушка, мама - бабушка, папа - дядя, а сама девочка, которая устроила такую игру, - мама. Это показатель того, что слово уже понимается ребенком как знак, что оно может "отрываться" от того, что оно обычно обозначает.
Вы, без сомнения, с понимаем отнесетесь к подобным выдумкам и фантазиям малыша, будете рассматривать их как важную пробу сил, поощрять и поддерживать их, по возможности обогащать.
Даже в буйном фантазировании дети на третьем году жизни обнаруживают при необходимости довольно высокую степень критичности и здравого смысла. Девочка увлеклась игрой в дочки-матери и предлагает отцу быть папой, а она будет его дочкой. Отец отвечает: "Я и так все время папа, лучше уж ты сама будешь папой, а я буду твоим сыном". Девочка заявляет: "Ну я же не папа, у меня платье, а ты в блюках..."
Разные стороны мышления малыша - развитие наглядно-действенного и наглядно-образного мышления, зарождение обобщений, усвоение знаков - пока разобщены, не связаны между собой. Мышление в раннем детстве делает лишь первые шаги. Но эти шаги готовят основу для того, чтобы ребенок овладел со временем более сложными, развитыми формами мышления. Произойдет это уже в более позднем возрасте.
